Несмотря на то, что редакция документа претерпела существенные изменения ко второму чтению, он по-прежнему нарушает права и свободы всех граждан, заявляют депутаты. Чтобы не завалить голосование, в первый же день новой сессии документ отправили в профильный комитет готовить ко второму повторному чтению.
ОМБУДСМЕН И ГЕНПРОКУРОР ВЫСТУПИЛИ ПРОТИВ
Сколько точно в Украине воров в законе, неизвестно. Отдельный реестр под них никто не ведет. Когда пару лет назад в Нацполиции создали департамент стратегических расследований, одной из его основных задач стала борьба с организованной преступностью и лидерами преступных сообществ. Тогда же правоохранители стали собирать информацию о ворах в законе не только по нашей стране, но и запрашивать данные у правоохранителей других государств. И как сообщил в интервью «Цензор.НЕТ» тогдашний руководитель этого департамента Роман Осуховский, они выяснили, что в мире насчитывается порядка 450 воров в законе, из них на территорию Украины влияют около 40. Это непосредственно те, кто сам находится здесь либо поставил тут своих представителей.
Есть, конечно, такие, которые могут посещать нашу страну эпизодически. Какова эта цифра по состоянию на сегодня, нам уточнить не удалось, поскольку официальной статистики в этом направлении нет, а работа по задержанию и выдворению из страны заезжих «законников» ведется постоянно. Только за ноябрь-декабрь прошлого года полицией было задержано 9 воров в законе. Или, что будет более точно, людей, подтвердивших под видеозапись такой статус. Подтвердивших не потому, что они хотят взаимодействовать со следствием. Здесь речь скорее о неких неписаных правилах. По идее, в полиции вор в законе не должен называть себя никак, потому что разговор с полицейскими — это и так недопустимое взаимодействие с властью. Ему следует просто презрительно молчать. Но открыто отказаться от своего статуса «законник» не может ни при каких обстоятельствах (если, конечно, не хочет его потерять). Именно поэтому в интернете столько видео, где полицейские заставляют задержанных на камеру ответить на вопрос «Являетесь ли вы вором в законе?
Тенго Гальский был задержан сотрудниками Нацполиции ночью 22 ноября прошлого года на трассе «Киев-Чоп», когда ехал в Киев на «Мерседесе» с фальшивыми номерами. По данным следователей, был «коронован» в Санкт-Петербурге в 2004 году. У него за плечами — несколько судимостей за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, в том числе за покушение на убийство. В последние 3 года несколько раз незаконно пересекал границу Украины. Его задерживали и выдворяли в Турцию.
Но таких непрошенных гостей привлекают не к уголовной, а к административной ответственности за нарушение миграционного законодательства и возвращают туда, откуда они прибыли. Проще говоря, выдворяют из страны, чтобы они здесь не могли влиять на подконтрольный им криминалитет. Но это отнюдь не значит, что кто-то из них не вернется. Некоторых за год задерживают по нескольку раз.
Почему их так привлекает Украина? Отчасти из-за того, что они едут к нам из Грузии и России, где приняты законы, направленные на борьбу с этой категорией преступников. У нас же из-за несовершенства законодательства и благодаря своему положению в преступной иерархии лидеры преступных сообществ, которые представляют наибольшую общественную опасность, зачастую избегают уголовной ответственности. Исправить это должен президентский законопроект «О внесении изменений в Уголовный кодекс Украины относительно ответственности за преступления, совершенные преступным сообществом» (№ 2513). Изменениями, среди прочего, устанавливается ответственность за создание преступного сообщества и пребывание лица в статусе вора в законе. В документе дается определение преступного сообщества как стойкого иерархического объединения пяти и более лиц, в котором участвует вор в законе.
Вор в законе Темо Сухумский, выдворен из Украины в 2018 году с запретом на въезд на три года.
«Такие люди контролируют преступность в регионах, получая определенную выгоду, но они не являются непосредственными участниками преступлений с точки зрения Уголовного кодекса. Возьмем, к примеру, угоны машин. Они не имеют прямого отношения к преступной группировке, которая непосредственно угоняет машины. Но они координируют преступную деятельность таких групп. Поэтому этим законопроектом вводится понятие «преступное влияние», — объясняет глава Комитета ВР по вопросам правоохранительной деятельности Денис Монастырский. – То есть, мы прописываем, что они непосредственно занимаются вопросами преступной координации и получают выгоду, а также ее распределяют. Мы вводим понятие «субъект преступного влияния», а также «субъект повышенного преступного влияния» для того, чтобы ранжировать уровень участников. Соответственно, за разный уровень участия в этом преступном сообществе будет разная ответственность».
Законопроект, который был проголосован депутатами в первом чтении еще в декабре прошлого года, вызвал шквал критики, причем преимущественно в части защиты прав граждан, и ко второму его существенно переписали. Но в первый же день сессии, когда его должны были проголосовать во втором чтении, часть депутатов, с которыми нам удалось пообщаться, настаивала на том, что документ все еще нуждается в доработке.
«Мы практически полностью его переписали, но и тот текст, который готов ко второму чтению, абсолютно не соответствует стандартам прав человека, украинскому законодательству и логике криминальной юстиции, — рассказал в комментарии «Цензор.НЕТ» первый заместитель главы Комитета ВР по вопросам правоохранительной деятельности Андрей Осадчук. – Это не только моя позиция. Об этом Верховной Раде официально сообщила омбудсмен. Об этом написало огромное письмо Министерство юстиции, где разложило все на запчасти. И вишенка на торте – об этом в наш комитет написал генеральный прокурор Украины, который, по идее, должен был бы возглавить борьбу с организованной преступностью. Все они говорят о том, что этот законопроект в том виде, в котором он есть сейчас, несет в себе огромные риски, полную юридическую неопределенность и, наверное, больше поможет уклоняться преступникам от ответственности, чем наказывать их». По его мнению, смысл не в том, чтобы отклонить этот документ. Его нужно принимать, но доработав.
А вот народный депутат Александра Устинова считает, что писать отдельный закон под воров в законе не стоило. По ее мнению, их не так много, они давно в поле зрения полиции и их преступную деятельность нужно документировать в рамках действующего законодательства. «Сейчас под прикрытием этого закона правоохранители пытаются усилить влияние, грубо говоря, сделать в Украине полицейское государство, — говорит народный депутат. – Он так сформулирован, что под него можно подложить кого угодно. Ведь, кроме понятия «воры в законе», появляется еще одно — «субъект повышенного преступного влияния». Под это определение можно любого будет подвязать. Достаточно сказать, что этот человек как-то влиял лично на организацию чего-либо. Здесь не надо доказывать, просто говорят, что ты это делал, и все».
К числу рисков Александра Устинова также причисляет введение уголовной ответственности для всех, кто оказывает услуги. «Вы поймите, что любой человек может пересечься с людьми, которые нарушают закон. Без какого-либо умысла. Например, у человека есть дом, он зарегистрирован как физлицо-предприниматель, сдает свою недвижимость в аренду и честно платит государству налоги. Но у него дом арендуют на 3 дня, и там проходит «сходка». Все – собственника дома уже можно за это привлечь к уголовной ответственности. Потому что полицией задокументировано, как он взял деньги. Следователь потом скажет, что эти люди или «субъекты повышенного влияния», или воры в законе, что им не надо ничего доказывать, и человек, который просто сдал в аренду дом, может получить реальный срок.
Или можно, к примеру, с масками-шоу заявиться к любому владельцу ИТ-компании и сказать, что у того в обслуживании сайт, который принадлежит «субъекту повышенного преступного влияния» или вору в законе. Задержать таксиста, который, по сути, тоже оказывает услуги, и т.д. Сейчас на самом деле правоохранители хотят получить себе полномочия делать все, что хочешь, чтобы можно было прийти к любому человеку и сказать: ты – субъект повышенного преступного влияния. Или ты сотрудничал с субъектом повышенного преступного влияния».
Она подчеркнула, что в законопроекте четко не выписано, как доказать, что тот или иной человек является вором в законе. На этом акцентирует внимание и генеральный прокурор в письме, отправленном на комитет.
Денис Монастырский в свою очередь настаивает, что доказывать причастность к преступному сообществу определенных лиц правоохранителям придется. Одного знания о его статусе в преступной иерархии мало. По словам народного депутата, в первоначальной версии документа было выписано, что человека привлекают к ответственности уже в том случае, если он пребывает в статусе вора в законе. Такой подход действительно критиковался всеми, включая омбудсмена и генпрокурора.
«Мы долго обсуждали, дискутировали с полицией, с прокуратурой, как лучше это все выписать, какая конструкция должна получиться. В итоге пришли к тому, что если мы говорим о субъекте повышенного преступного влияния, то это человек, который не просто пребывает в статусе вор в законе, а именно координирует преступную деятельность. И правоохранители должны будут это доказать. Мы проговаривали, что это, безусловно, усложняет ситуацию для непосредственного доказывания, но это необходимый баланс в соблюдении прав человека, чтобы не было никаких огульных обвинений», – поясняет Денис Монастырский.
В тексте документа, подготовленного депутатами ко второму чтению, прописано, что под преступным влиянием следует понимать любые действия лица, которое благодаря авторитету, другим личным качествам или возможностям способствует (создает условия), побуждает, координирует или осуществляет иное воздействие на преступную деятельность, организует или непосредственно осуществляет распределение средств, имущества или других активов (доходов от них), направленных на обеспечение такой деятельности.
«Речь идет о людях, которые координируют преступную деятельность или распределяют финансовую выгоду, средства от преступной деятельности. Мы пытались максимально очертить эту норму, хотя дискуссия все еще продолжается и вопросы у депутатов остались, поэтому комитет и предложил направить законопроект на повторное второе чтение», – говорит глава парламентского Комитета по вопросам правоохранительной деятельности.
Народный депутат Сергей Власенко убежден, что борьба с криминалитетом – это не повод вносить в Уголовный кодекс воровскую лексику: «Зачем это делать? Давайте еще дальше пойдем и введем «смотрящих», «зашквар», «фраеров» и прочее. Нельзя в Уголовный кодекс вносить что-то, что является не совсем формальным. Кодекс — это очень формальная история, и состав уголовного преступления – это очень формальная вещь, которая имеет свои элементы: объект/субъект, объективно/субъективно. Только их совокупность создает состав преступления. И нельзя в объект/субъект, объективно/субъективно вкладывать какие-то эфемерные вещи, которые сложно или невозможно доказать».
СТАНЕТ ЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ МЕНЬШЕ?
Отвечая на вопрос, поддерживает ли он этот документ, учитывая дискуссию о правах человека, народный депутат Илья Кива высказался фразой известного киногероя: «Вор должен сидеть в тюрьме!» По его мнению, если принятие такого документа позволит снизить преступность, за него стоит голосовать. «Если это даст возможность людям, простым людям, вздохнуть спокойно, будут меньше обворовываться их квартиры, будут меньше угоняться автомобили, нужно принимать, — ответил нардеп. — Это все находится под контролем этих воров в законе, которые делят нашу страну, как лакомый пирог. К сожалению, при содействии и правоохранительных структур в том числе. Поэтому ужесточение наказания – это сегодня неотъемлемая часть того воспитательного процесса, который должно пройти наше общество».
Согласен с тем, что документ нужно принимать, и ректор Одесского государственного университета внутренних дел Вячеслав Аброськин: «Вор в законе – это человек, который получает доход от различных преступных сообществ. Он обеспечивает взаимодействие со всеми этими преступными сообществами. Он выступает как третейский судья, если между ними возникают конфликты или споры. Он курирует целые отрасли преступной деятельности. Этот законопроект необходим, потому что будет подрывать фундаментальные основы организованной преступной деятельности.
Я обсуждал этот законопроект с учеными университета в области права. Да, есть некоторые юридические ляпы, но их можно со временем устранить. Важно, что так мы можем получить законный инструмент правового воздействия на конкретные преступные группы воров в законе. Самое главное: ущерб, который испытывают воры в законе в результате этого закона, будет пропорциональным той социальной пользе, что получат наши граждане, которые ежедневно становятся жертвами преступного мира.
Никто не говорит, что будут сажать за признание статуса «вор в законе», нужно будет собрать доказательную базу, которая будет указывать на роль руководителя преступного сообщества. А это уже дело правоохранительных органов».
В пояснительной записке к законопроекту говорится, что в борьбе с таким явлением, как воры в законе, нужно учесть опыт других государств. В частности, Грузии, где в 2005 году принят специальный закон. И где можно попасть в тюрьму только за подтвержденной статус. Чтобы узнать, как они повлияли на криминогенную ситуацию в этой стране, мы пообщались с экс-послом Грузии в Украине Григолом Катамадзе. Он рассказал, что в тот момент, когда они принимались, воры в законе были для Грузии настоящим бедствием.
«Противостояние криминала и государства есть во всех странах. Чем сильнее государство, тем слабее криминал и наоборот, — рассказывает он. — До того, как мы приняли такой закон, происходило практически сращивание криминала и государства. Доходило до того, что одного из воров в законе ездил встречать в аэропорт заместитель генерального прокурора, чтобы так выказать тому уважение. Не говоря уже о том, как реагировало на них общество. Во время социологических опросов молодые девушки на вопрос: «За кого вы хотите выйти замуж?» отвечали: «За вора в законе». Или молодые люди на вопрос: «Кем бы ты хотел стать?» утвердительно говорили: «Вором в законе». Происходила уже такая деградация в обществе, что нужно было принимать кардинальные меры. Я не знаком с законопроектом, который хотят принять в Украине, но если говорить о Грузии, то власти было очень сложно его принять, происходило очень серьезное противодействие с разных сторон. В том числе, со стороны политических сил, которые использовал криминалитет. Выступали против и правозащитные организации, которые заявляли о нарушении прав человека. Тем не менее, власть его приняла.
Скажу откровенно, многие не верили, что он сработает. Многие не уехали из страны. И те, кто не уехал, были изолированы от общества».
Что касается криминогенной ситуации, то она, по словам Григола Катамадзе, действительно изменилась в лучшую сторону. Но не только благодаря специальному закону. Сработал комплекс мер. В том числе и реформирование правоохранительной системы.
«До принятия этого закона мало-мальски приличный автомобиль невозможно было оставить возле дома или даже в гараже, обязательно бы его угнали, — вспоминает он. – После принятия этого закона ключи можно оставлять в замке зажигания и машину никто не тронет. Вот вам реальный показатель того, как он сработал. Поэтому, чтобы обезопасить Украину, бизнес и граждан от криминалитета и улучшить криминогенную ситуацию, стоит рассмотреть возможность принятия такого закона. Чем сильнее будет государство, тем слабее будет криминалитет».
Мы также переадресовали ему еще один вопрос, который обсуждается: нужно ли строить под воров в законе спецтюрьмы. Поскольку на любой зоне они практически, как дома, пользуются там большим авторитетом, каждая очередная отсидка для них — почетный пункт в биографии. По словам Григола Катамадзе, в Грузии лидеров преступного мира содержали отдельно от других заключенных, без каких-либо средств коммуникации. Как выяснилось, отдельное содержание воров в законе возможно и у нас. Во всяком случае, этот вопрос обсуждается, рассказал «Цензор.НЕТ» Денис Монастырский. Правда, насколько это сработает при нынешней пенитенциарной системе, на которую криминалитет имеет существенное влияние, предположить сложно.
Татьяна Бодня, Евгений Кузьменко, «Цензор.НЕТ»